Сравнительный анализ стихотворений А.С. Пушкина

«Я вас любил. Любовь ещё…» Иосиф Бродский

Я вас любил. Любовь еще (возможно,

Все разлетелось к черту на куски.
Я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее: виски:
в который вдарить? Портила не дрожь, но
задумчивость. Черт! Все не по-людски!
Я вас любил так сильно, безнадежно,
как дай вам Бог другими - но не даст!
Он, будучи на многое горазд,
не сотворит - по Пармениду - дважды

чтоб пломбы в пасти плавились от жажды
коснуться - «бюст» зачеркиваю - уст!

Анализ стихотворения Бродского «Я вас любил. Любовь ещё…»

Исследуя обширные просторы русской поэзии, читатель может время от времени натыкаться на заимствования и подражания. Часто бывает, что темы, поднятые в стихах одним великим автором, вызывают бурный отклик у другого поэта, и тот создаёт собственное сочинение на тот же мотив. Встречается такое, например, в лирике М. Ю. Лермонтова, вдохновлявшегося сюжетами произведений А. С. Пушкина.

Но пушкинские строки привлекали не только его современников. Спустя 145 лет Иосиф Александрович Бродский создал свою вариацию на знаменитое « » 1829 года. Получилось совершенно хулиганское стихотворение, не лишённое, однако, яркой экспрессии и глубокой чувственности.

Произведение Бродского представляет собой сонет. Рифмовку можно представить в виде схемы abba baba ccd ede. Стихотворный размер тот же, что и в оригинальном произведении Пушкина, пятистопный ямб. Часто встречаются разорванные фразы, слова которых перенесены на другую строку.

При сравнении этих двух произведений оказывается, что, несмотря на общий сюжет, они диаметрально противоположны по настроению и духу. Если произведение Александра Сергеевича наполнено печальной сдержанностью, почти рыцарским трепетом перед самой любовью, то сонет Бродского представляет собой воплощение телесного опыта. Там, где Пушкин рассуждает о душе, Иосиф Александрович ссылается на организм:
…Любовь еще (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги.

Мысли поэта не витают в эмпиреях, как у литераторов предшествующей эпохи. Всё, что вызывает у него отклик, находится здесь, на земле; все свои бурные чувства он переживает телом. Оттого так много упоминаний физиологических черт в стихотворении. Виски, пломбы, бюст, «ширококостный хруст» – такие вещи интересует автора, именно через них он познаёт любовь и страдание.

Нет привычной возвышенности в строках Бродского. В отличие от уповающего на Бога Александра Сергеевича, он злится, дважды поминая чёрта.

Иосиф Александрович гиперболизирует все ощущения, которые описывал его великий предтеча. Пушкин смиряется с тем, что ему не суждено добиться взаимности, в то время как Бродский кипит от эмоций – он готов покончить с собой, лишь бы прекратить боль израненного сердца. В душе Александра Сергеевича дотлевают последние угольки нежности, нутро Бродского – настоящий пожар:
сей жар в крови, ширококостный хруст,
чтоб пломбы в пасти плавились от жажды…

Великодушный Пушкин желает возлюбленной счастья, а Бродский отказывает своей даме в новой красивой любви, ссылаясь на Парменида с его принципом неповторяемости. Но, несмотря на все эти дерзости, читатель не может отказать сонету в неуловимой привлекательности. Стихотворение «Я вас любил. Любовь ещё возможно…» наполнено эмоциями, оно сильное и яркое. В нём чувствуется страсть современного влюблённого, которому невольно симпатизируешь, несмотря на его темпераментность и даже максимализм.

«Я Вас любил…» и И.А. Бродского «Я вас любил. Любовь еще (возможно…)»

Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.

Я вас любил безмолвно, безнадежно.
То робостью, то ревностью томим;

Как дай вам Бог любимой быть другим.
1829

А.С. Пушкин

Система стихосложения: силлабо-тоническая; происходит аллитерация (повтор согласных) звуков [р] («робостью», «ревностью», «искренно», «другим») и [л] («любил», «любовь», «угасла», «больше», «печалить»), что делает звучание более мягким и гармоничным. Присутствует ассонанс (повтор гласных зв.) звука [о] и [а] («то робостью, то ревностью томим»). Тип рифмовки – перекрестная («может» - «тревожит», «безнадежно» - «нежно», «совсем» - «ничем», «томим» - «другим»); 5ти стопный ямб с чередованием мужской и женской клаузул, пиррихий, спондей («вас больше»), синтаксический параллелизм («я вас любил»).

Используется высокий литературный слог. Трепетное обращение («Я вас любил», «я не хочу печалить вас ничем…»).

В первом четверостишие представлена динамическая картина, выраженная с помощью большого количества используемых автором глаголов: «любил», «угасла», «тревожит», «хочу», «печалить».

Во втором четверостишие преобладают описательные чувства героя:

«Я вас любил, безмолвно, безнадежно,

то робостью, то ревностью томим;

Я вас любил так искренно, так нежно,

Как дай вам бог любимой быть другим».

Композиция: первая часть указывает на настоящее, вторая – на будущее.

Сюжетная линия – история любви.

Присутствует синтаксический параллелизм (одинаковые синтаксические конструкции), повторы («Я вас любил»). Синтаксическая фигура. Анаколуф: «…Как дай вам бог, любимой быть другим»; метафора: «любовь угасла», «любовь не тревожит». Относится к реалистическому стилю, из-за малого количества метафор. Идея литературного произведения – две последние строчки («я вас любил так искренно, так нежно, как дай вам бог любимой быть другим»).

Герой обладает тонкой натурой, искренне любящий.

Красота женщины для поэта – «святыня», любовь для него – чувство возвышенное, светлое, идеальное. Пушкин описывает разные оттенки любви и чувства, с нею связанные: радость, грусть, печаль, уныние, ревность. Но для всех стихотворений Пушкина о любви характерны гуманизм и уважение к личности женщины. Это чувствуется и в стихотворении «Я вас любил…», где любовь лирического героя безнадежна и безответна. Но, тем не менее, он желает свой возлюбленной счастья с другим: «Как дай вам бог любимой быть другим».

Я вас любил. Любовь еще (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги.
Все разлетелось к черту на куски.
Я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее: виски
в который вдарить? Портила не дрожь, но задумчивость. Черт! Все не по-людски!
Я вас любил так сильно, безнадежно,
как дай вам Бог другими - но не даст!
Он, будучи на многое горазд,
не сотворит - по Пармениду - дважды сей жар в крови, ширококостный хруст,
чтоб пломбы в пасти плавились от жажды коснуться - «бюст» зачеркиваю - уст!
1974

И.А. Бродский

Система стихосложения: силлабо-тоническая. Поэт настолько выходит из рамок силлабо-тонического стихосложения, что стихотворная форма уже явно мешает ему. Он все более превращает стих в прозу. Происходит аллитерация звука [л], что означает гармонию; ассонанс звука [о] и [у]; 5ти стопный ямб, мужская клаузула. Аллитерация звуков: в начале стихотворения преобладает звук [л] («Я вас любил. Любовь ещё (возможно что просто боль) сверлит мои мозги») – что является знаком некой гармонии; звук (р) переводит текст в стремительный ритм (3-7 стих), а затем, звуки [с] и [т] снижают экспрессивность («…Все разлетелось к черту, на куски. Я застрелиться пробовал, но сложно с оружием. И далее, виски: в который вдарить? Портила не дрожь, но задумчивость. Черт! все не по-людски!…»); в строках с 8 по 11 скорость ритма падает с помощью повтора звуков [м] и [н], а звук [д] предает твердость («…Я Вас любил так сильно, безнадежно, как дай Вам бог дргуими – но не даст! Он, будучи на многое горазд, не сотворит – по Пармениду – дважды…»); в конце стихотворения агрессивный настрой вновь появляется – повтор звуков [р], и сглаживается звуками [п], [с] и [т] («сей жар в груди ширококостный хруст, чтоб пломбы в пасти плавились от жажды коснуться – «бюст» зачеркиваю – уст»); тип рифмовки – перекрестный (так же первое четверостишье заключает в себе опоясывающий тип рифмовки).

Используется разговорный непоэтический слог, но, в то же время, обращение на «Вы» придает некую поэтичность, трепетность.

Большое количество глаголов указывает на то, что перед нами динамическая картина образов.

Композиция: первая часть (по 7 строку) указывает на прошедшее, а вторая на будущее.

Сюжетная линия – история любви лирического героя.

Анаколуф («…как дай Вам бог другими – но не даст…»); метафоры («любовь сверлит», «пломбы плавились от жажды»).

Герой представляется эгоистичным, в его словах мы видим не любовь, а только «желание».

Сонет Бродского как бы «повторяет» знаменитые строки великого поэта, но в нем мы видим нечто особенное. Грандиозная разница в смысловой окраске произведения показывает, что сравнение с Пушкинской «любовью» здесь только для того, чтобы оценить разницу. Герой произведения эгоистичен, его чувство не бескорыстно, не возвышенно, нежели у Пушкина.

Произведение по жанровой направленности представляет собой форму сонета и является заимствованной вариацией знаменитого пушкинского стихотворения, неким подражанием великому поэту, выраженным в хулиганской форме, не лишенной яркой экспрессионной эмоциональности и глубоких чувственных откровений.

Стихотворным размером произведения поэт выбирает форму пятистопного ямба в сочетании с перекрестной рифмовкой в виде женской и мужской рифмы, а также разорванными фразами, которые переносятся на следующую строку.

В отличие от пушкинского оригинала стихотворение «Я вас любил. Любовь еще…» является его диаметральной противоположностью, поскольку воплощает в себе телесный опыт лирического героя, от имени которого ведется повествование, переживающего изнутри телесной оболочки бурные и страстные чувства.

Применяя художественный прием гиперболизации, автор передает собственные ощущения посредством упоминания физиологических элементов (бюст, виски, пломбы), через которые, с его точки зрения, познаются любовные страдания.

Стихотворение отличается кипящей эмоциональностью, подчеркивающей бушующее от пожара боли израненное сердце лирического героя, готового на самоубийство и при этом испытывающего страшную злобу на себя и на возлюбленную, отказывая ей в дальнейшем обретении нового прекрасного чувства любви.

Звуковая ритмика произведения выделяется намеренным приземленным языком, заключающимся в применении грубых, почти нецензурных выражений (вдарить, разлетелось к черту), имитирующих практичную, разговорную речь, сочетающихся с торжественными высокими фразами в виде архаизмов и пиетизмов (дай вам бог, жар в груди). Данное переплетение создает необычайный накал эмоционального впечатления сюжетного повествования и демонстрирует особое понимание любви поэтом в качестве физического плотского чувства. Кроме того, возрастание поэтической страсти достигается путем введения в повествовательный текст инфинитивных конструкций и деепричастных оборотов, модальных слов, а также многочисленных оговорок и переносов.

Лишенное традиционной для классической поэзии возвышенности, стихотворение обладает неуловимой привлекательностью эгоистичной современной любви поэта, принадлежащего иной эпохе в отличие от классика русской литературы.

Стихотворение обладает сильной и яркой эмоциональной направленностью, подчеркнутой темпераментностью и юношеским максимализмом страсти современного лирического героя, доведенных до крайнего выражения низменной любви, акцентом которой становятся финальные строки произведения о заветной мечте автора в виде прикосновения к груди возлюбленной, а не страстного желания касания ее уст.

Будучи рожденным в другую эпоху развития человечества, поэт представляет вниманию читательской аудитории стихотворение, кардинально отличающееся от классического сонета, при этом его произведение не оставляет равнодушными ценителей поэтического творчества.

Анализ стихотворения Я вас любил. Любовь ещё по плану

Возможно вам будет интересно

• Анализ стихотворения Пушкина Я вас любил: любовь ещё, быть может…

  Александр Сергеевич Пушкин написал произведение, строчки которого начинаются с таких слов – «Я вас любил, любовь еще, быть может...». Эти слова поколебали душу многих влюбленных.

• Анализ стихотворения Пушкина Цветы последние милей 8 класс

  Одно из прекрасных стихотворений А.С.Пушкина «Цветы последние милей» вышло в свет в 1838 году. Произведение было издано в журнале «Современник» уже после смерти автора. Эту красивую миниатюру поэт посвятил своей закадычной

• Анализ стихотворения Пушкину Есенина

  В этом стихотворении представлены мысли Есенина, слова, которые бы он сказал своему гениальному предшественнику – Пушкину. Как будто Сергей стоит на Тверском бульваре, где до сих пор находится памятник поэту

• Анализ стихотворения Расстались мы, но твой портрет Лермонтова

  Произведение, входящее в сборник «Стихотворения», относится к любовной лирике поэта, созданным в стиле романтизма,и посвящается не угасшей любви к женщине, с которой пришлось расстаться.

• Анализ стихотворения Узник Лермонтова 6, 9, 10 класс

  Лирическое стихотворение «Узник» написано М.Ю. Лермонтовым зимой в 1837 году, когда автор находился в тюрьме. Дело в том, что после смерти А.С.Пушкина М.Ю.Лермонтов написал стихотворение «Смерть поэта»

Шестой из «Двенадцати сонетов к Марии Стюарт» Иосифа Бродского - вызывающая перелицовка пушкинского «оригинала»:

Я вас любил. Любовь еще (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги.
Все разлетелось к черту на куски.
Я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее: виски:
в который вдарить? Портила не дрожь, но
задумчивость. Черт! Все не по-людски!
Я вас любил так сильно, безнадежно,
как дай вам Бог другими - но не даст!
Он, будучи на многое горазд,
не сотворит - по Пармениду - дважды
сей жар в крови, ширококостный хруст,
чтоб пломбы в пасти плавились от жажды
коснуться - «бюст» зачеркиваю - уст!
1974

Сравнительный анализ стихотворения «Я вас любил» Бродского и Пушкина

Относительно творчества Бродского имеются два противоположных мнения. Согласно первому поэт является несомненным светилом русской поэзии, «вторым Пушкиным», который продолжил лучшие традиции великого предшественника и внес значительный вклад в национальную культуру. Другая группа исследователей полагает недопустимым сравнение Бродского с Пушкиным. Его творчество они считают никак не связанным с классической литературой. Бродский опошлил и исказил русский язык. К тому же, в отличие от Пушкина, он отрицал свою связь с Россией, что и подтвердил своей эмиграцией.

В этом смысле очень интересен анализ произведения Бродского «20 сонетов к Марии Стюарт», особенно шестой сонет, который прямо перекликается со стихотворением Пушкина «Я вас любил». Лирический герой Бродского обращает внимание на каменную статую Марии Стюарт. Шестой сонет представляет собой признание в любви исторической личности, в котором проглядывает личная любовная история поэта.

Бродский использует знаменитое стихотворение Пушкина, но значительно искажает его смысл и общее настроение. Сразу же бросается в глаза намеренное «приземление» языка. Поэт использует грубые, близкие к нецензурным, выражения: «разлетелось к черту», «вдарить», «пломбы в пасти». Рядом с ними находятся и торжественные «высокие» фразы: «дай Вам бог», «жар в груди». Возникшая «мешанина» слов производит огромное эмоциональное впечатление.

Создается чувство, что Бродский просто пародирует и издевается над пушкинскими строками. Но это не совсем так. «Я вас любил…» - знаменитое, ставшее классическим, признание в любви к женщине. Бродский использует его в качестве образца. Но, принадлежа к совершенно другой эпохе, поэт понимает, что такое признание выглядит неуместным. Поэтому он пропускает его через себя и изменяет в соответствии с требованиями времени.

Бродский иронизирует над самим собой и над своей бездушной эпохой. У Пушкина любовь трогательна и возвышенна. Влюбленный покорно принимает утрату, он стремится избавить любимую от беспокойства и желает ей найти свое настоящее счастье. Любовь у Бродского становится физическим плотским чувством. На смену покорности приходят мысли о самоубийстве, но и они заканчиваются насмешкой автора. Героя останавливают размышления над выбором виска для рокового выстрела. Его любовь эгоистична. Он считает, что Бог не способен создать такое же чувство в другом мужчине. Крайним выражением низменности современной любви являются последние строки. Автор намеренно оговаривается. Романтический поэт мечтал коснуться «уст» возлюбленной. Заветная мечта героя Бродского – «бюст».

Бродский, безусловно, не может равняться с Пушкиным. Он сам это прекрасно понимает. Используя бессмертные строки, он показывает, насколько изменился мир. Подражать Пушкину просто бесполезно, так как культурный уровень человечества значительно понизился.

Бродский.

Я вас любил. Любовь еще (возможно,
что просто боль) сверлит мои мозги,
Все разлетелось к черту, на куски.
Я застрелиться пробовал, но сложно
с оружием. И далее, виски:
в который вдарить? Портила не дрожь, но
задумчивость. Черт! все не по-людски!
Я Вас любил так сильно, безнадежно,
как дай Вам бог другими -- -- -- но не даст!
Он, будучи на многое горазд,
не сотворит -- по Пармениду -- дважды
сей жар в груди, ширококостный хруст,
чтоб пломбы в пасти плавились от жажды
коснуться -- "бюст" зачеркиваю -- уст!

Бодлер.

О, ты, что как удар ножа
Мне сердце скорбное пронзила,
Ты, что влечешь меня, кружа,
Ты - черный смерч, ты - злая сила,

Ты, кем взята душа моя
И сделана твоей подстилкой,
- Чудовище, с кем связан я,
Как горький пьяница с бутылкой,

Как вечный каторжник с ядром,
Как падаль с червяком могильным, -
Тебя в неистовстве бессильном
Кляну и ночью я и днем!

Кинжал решительный и скорый
Молил я: деспота убей!
Взывал к отраве: будь опорой
Для жалкой трусости моей!

Увы! Я встретил лишь презренье.
Ответили мне яд и сталь:
"Не стоишь ты освобожденья,
Тебя, ничтожный, нам не жаль.

Ты ждешь спокойствия и мира?
Глупец, ты сам вернешься в ад:
Твои лобзанья воскресят
Труп умерщвленного вампира!"
_______

Ты на постель свою весь мир бы привлекла,
О, женщина, о, тварь, как ты от скуки зла!
Чтоб зубы упражнять и в деле быть искусной -
Съедать по сердцу в день - таков девиз твой гнусный.
Зазывные глаза горят, как бар ночной,
Как факелы в руках у черни площадной,
В заемной прелести ища пути к победам,
Но им прямой закон их красоты неведом.

Бездушный инструмент, сосущий кровь вампир,
Ты исцеляешь нас, но как ты губишь мир!
Куда ты прячешь стыд, пытаясь в позах разных
Пред зеркалами скрыть ущерб в своих соблазнах
Как не бледнеешь ты перед размахом зла,
С каким, горда собой, на землю ты пришла,
Чтоб темный замысел могла вершить Природа
Тобою, женщина, позор людского рода, -
Тобой, животное! - над гением глумясь.
Величье низкое, божественная грязь!

Рембо.

На черной виселице сгинув,
Висят и пляшут плясуны,
Скелеты пляшут Саладинов
И паладинов сатаны.

За галстук дергает их Вельзевул и хлещет
По лбам изношенной туфлею, чтоб опять
Заставить плясунов смиренных и зловещих
Под звон рождественский кривляться и плясать.

И в пляске сталкиваясь, черные паяцы
Сплетеньем ломких рук и стуком грудь о грудь,
Забыв, как с девами утехам предаваться,
Изображают страсть, в которой дышит жуть.

Подмостки велики, и есть где развернуться,
Проворны плясуны: усох у них живот.
И не поймешь никак, здесь пляшут или бьются?
Взбешенный Вельзевул на скрипках струны рвет...

Здесь крепки каблуки, подметкам нет износа,
Лохмотья кожаные сброшены навек,
На остальное же никто не смотрит косо,
И шляпу белую надел на череп снег.

Плюмажем кажется на голове ворона,
Свисает с челюсти разодранный лоскут,
Как будто витязи в доспехах из картона
Здесь, яростно кружась, сражение ведут.

Ура! Вот ветра свист на бал скелетов мчится,
Взревела виселица, как орган, и ей
Из леса синего ответил вой волчицы,
Зажженный горизонт стал адских бездн красней.

Эй, ветер, закружи загробных фанфаронов,
Чьи пальцы сломаны и к четкам позвонков
То устремляются, то прочь летят, их тронув:
Здесь вам не монастырь и нет здесь простаков!

Здесь пляшет смерть сама... И вот среди разгула
Подпрыгнул к небесам взбесившийся скелет:
Порывом вихревым его с подмостков сдуло,
Но не избавился он от веревки, нет!

И чувствуя ее на шее, он схватился
Рукою за бедро и, заскрипев сильней,
Как шут, вернувшийся в свой балаган, ввалился
На бал повешенных, на бал под стук костей.

На черной виселице сгинув,
Висят и пляшут плясуны,
Скелеты пляшут Саладинов
И паладинов сатаны.